640 дней войны сына полка Шурика 04.04.2017

Школьники любят слушать рассказы Александра Сидоровича Николаенкова про военное время. Вероятно, потому, что он прошел войну, когда сам был таким же мальцом. В 11 лет примкнул к партизанскому отряду, в 12 – уже шел в наступление в составе 158-й боевой дивизии.

Сашу Николаенкова война выдернула из третьего класса советской школы – немцы оккупировали Смоленщину, в самом центре которой находится село Ново‑Безменово Ярцевского района.

– Наше село было рядом с лесом, поэтому немцы-оккупанты к нам без особой нужды никогда не совались, боялись засевших в лесу партизан. Помню, приходили только еду забирать у крестьян,-вспоминает Александр Сидорович.

В начале 1943 года на Смоленщине вспыхнула эпидемия тифа. Мама умерла от тифа, когда ей было всего 34 года. Снова пришли немцы, заняли нашу деревню. У нас не было своего кладбища, надо было ехать в Рыбки, это километров десять. Немцы нас не выпускали. Был мороз, больше минус 20 градусов, и гроб с телом стоял на улице дней десять. Только потом, когда сняли эту блокаду, мы отвезли её на кладбище и похоронили.

Отец погиб на фронте в 1943 году. Он воевал под Орлом. Последнее письмо от него я получил, уже будучи сыном полка в дивизии, но так и не прочитал его. Я уже был на фронте, мы поехали с заданием — везли донесение по стрелковым полкам. Прямо перед этим я получил «треугольник» от отца и положил его в карман. Мы переночевали в полку, вышли — и тут обстрел. Пролетел осколок, который чуть не упал мне в котелок. Он был еще горячий, я положил его к себе в карман, в котором лежало письмо. Мы объехали ещё два полка, а когда приехали к себе в батальон, от письма осталась только труха. Осколок же острый… Это было последнее письмо от отца, потом я уже получил извещение о его гибели.

В 1943 году пошел слух: немцы готовятся к отступлению, всех гонят в Германию – женщин, стариков, детей.. Немцы гнали нас из деревни — в следующую, потом дальше. Деревня за деревней, колонна людей разрасталась.

И в одной из деревень — кажется, Кульбакино, — все остановились на ночлег. Кто-то прибежал к нам ночью и рассказал, что можно убежать в лес. И мы ушли в Гавриловский лес. Нас было довольно много, все из разных деревень.

Лесной партизанский быт Николаенков подробно помнит до сих пор. Землянку, блинчики из мерзлой картошки, прозванные за вкусовые качества «тошнотиками», эпидемию тифа и свет от пожара на месте родной деревни – немцы, не найдя там местных жителей, спалили ее дотла. 11-летний Шурик больше всего жалел пропавшую в пожаре матроску, подаренную крестной. – Навоюешь себе еще этих матросок, – сказал Шурику солдат Красной армии, который пришел в 1943-м освобождать Смоленщину. – Когда в 1943-м пришли наши, брата моего Петю отправили в детский дом. Мне как взрослому по военным меркам – 12 лет! – предложили отправиться на фронт.

640 дней войны: 21 месяц, маршрут – от Смоленска до Польши. Маленькому бойцу перешили военную форму, укоротили пилотку, батальонный мастер сшил на заказ сапоги детского размера. В остальном боец Шурик был, как все: жил в казарме, ел солдатскую кашу, привилегиями возраста, говорит, не пользовался. – Даром я свой хлеб не ел: меня сразу взяли в обучение связистом – мы возили донесения, ремонтировали радиостанции. Тогда я выучил морзянку и помню ее до сих пор – могу отбить любой текст, – рассказал бывший сын полка. В конце 1943-го пришла телеграмма – есть возможность отправиться на учебу в Суворовское училище. Разговор с командиром был коротким: – В училище или в наступление? – В наступление! – взял под козырек сын полка.

Было ли страшно? Некоторые говорят — «бесстрашие» … Конечно, страшно. Поэтому, когда говорят «бесстрашие», я в этом сомневаюсь. Но надо было, никуда не денешься. Привыкаешь к этому.

158-я дивизия, которая была сформирована из истребительных батальонов 11 районов города Москвы и подмосковных Люберец прошла Белоруссию и Прибалтику, участвовала в знаменитой операции «Багратион». Пацан есть пацан – Шурик Николаенков к концу войны собрал коллекцию трофейного оружия: немецкий, бельгийский пистолеты, американский автомат, два бинокля. Оружие осталось в части, а один из биноклей пришлось позже продать, чтобы спастись от послевоенного голода. Опасных ситуаций было много, но Шурик прошел войну без царапины. Был юркий и везучий, и однополчане попались что надо – сберегли сына своего полка. – Особенно мы сдружились с Жоркой Щербоносом, которому на тот момент было 22 года, – вспоминает Николаенков. – После войны, спустя 30 лет, мы случайно встретились на улице и моментально друг друга узнали. Хотя расстались совсем юными, а встретились, когда уже головы были седыми. Пошли в самый крутой ресторан в городе – нас без галстуков даже пускать не хотели. Но сразу пустили, как узнали нашу историю!

Николаенков на всю жизнь запомнил, как командующий фронтом при нем торжественно наградил командирскими часами однополчанина. «Вот бы и мне такие!» – думал пацан. И мечта сбылась: через 60 лет на открытии мемориала авиаполка «Нормандия – Неман» во Франции Александр Сидорович, который поехал на мероприятие в составе ветеранской делегации, получил именные часы из рук Верховного главнокомандующего – Владимира Путина. Настоящие, командирские.

Для Шурика Николаенкова война закончилась 8 февраля 1945 года у польской границы. – Командир мне сказал: мы пойдем дальше, в Европу, а тебе надо возвращаться, учиться, – вспоминает Николаенков. – В Москву мы ехали 8 суток – где на санях, где товарняком. С мешком сухарей за плечами. Помню, сопровождал меня сержант Сергей Северинов. Когда мы приехали к нему домой, его жена нажарила картошки с луком и салом. Ничего более вкусного в моей жизни никогда не было...

После войны сын полка поступил в «железку» – железнодорожное училище №5, потом работал на заводе, далее поехал в родной Смоленск работать штукатуром-отделочником, восстанавливать разрушенное войной. – Когда узнали, что я фронтовик, затащили меня на местное радио агитировать всех хорошо работать, – смеется Николаенков. – Но военная тема перетянула. Пошел в армию сначала срочником, потом – сверхсрочником, успел послужить в Германии, потом был прикомандирован адъютантом к центральному аппарату Министерства обороны. В Вооруженных силах прослужил 42 года.

Сегодня тоже работаю – я себя называю «слесарем по ремонту душ», – на встречах рассказываю школьникам и взрослым о войне. И о том, почему мы тогда победили. Мы рассказываем ребятам обо всём, что происходило во время войны, обо всех её ужасах. Чтобы это помнили и передавали из поколения в поколение. Ведь что посеешь, то и пожнешь.